Вот так все начиналось. Вот такой она была, Марианна Фэйтфул, в самом начале своего безумного жизненного пути.
Тонкая и хрупкая, она жила, вращаясь на стремительной центрифуге рок-н-ролла, с дикими перегрузками, которые ломали души и отправляли на тот свет в 27 лет. Она принимала эти перегрузки и жила на той же скорости и с тем же опасным износом, что и Джими Хендрикс, с которым она была знакома, или Дженис Джоплин, на которую она была совсем не похожа своим ангельским лицом и трогательным голосом. Она не рассчитывала жить дольше них и вообще не рассчитывала на долгую жизнь, но так случилось.
Банда, группа и компания Rolling Stones были еë семьëй со сложными любовными и иными отношениями, и Мик Джагер подарил ей песню As Tears Go By, которую она спела так, что всем была видна её ранимость и нежность в мире кожаных курток, пестрых и дорогих хипповых шмоток, крутых гитар, запредельного драйва, оргий и мотоциклов.
Она пела с широко раскрытыми глазами, словно в удивлении тем, что с ней происходит, в удивлении сценой и вниманием людей, и все это немного пугало её. Она обнимала саму себя и держала за локти — поза стесняющейся школьницы в простеньком платье ниже колен; и эта песенка трогала людей до глубины души и сердца.
Она любила мощные мотоциклы, и на одном из её знаменитых фото она наклонилась к рулю стосильного, готового пожирать пространство монстра с никелированными фарами и трубами глушителя — девочка, сама не сознающая своего эротического притяжения, от которого теряли свои лохматые взбаламученные головы герои лондонского рок-н-ролла.
Девочке с ангельским лицом предстояло многое, в том числе и страшное: полное выпадение в осадок, черная тьма невыносимых состояний, свобода, переходящая в самоуничтожение, любовь, сходная с болезнью и неотличимая от агонии.
В Париже, в 1971 году, она была подругой графа Жана де Бретея, который в свою очередь был другом Памелы Курсон, которая, в свою очередь, была любовью и спутницей Джима Моррисона. Такие знакомства ни к чему хорошему не приводят, они ещё глубже затягивают в чёрную дыру, и девушка с длинными золотыми волосами, низкой чёлкой и картинно загнутыми ресницами не просто очутилась в этой дыре, она обрушилась в неё. Когда её бывший друг Джаггер летал в концертные туры на собственном самолёте, она, алкоголичка и бомж, жила на улице, под мостом, не под тем романтическим мостом, о котором поётся в красивых песнях, а под мостом, где грязно, опасно и холодно, так что следует на ночь обёртываться газетами, вытянутыми из урн.
Хостел после жизни под мостом был для неё обретением дома и тепла. Девушка с обложек и из светской хроники жила в общей комнате с другими людьми, в месте, где туалет и душ на этаже. Денег у неё не было, хотя выпущенные на фирма Decca сольные альбомы были. Переломанная жизнью, почти убитая своей зависимостью, она упорно выбиралась из наваждений, болезней и депрессивных состояний — с новым, хриплым после ларингита и виски голосом и с прежней нежностью в душе.
Бывшая ангелом в начале легендарной эпохи, она никогда не держалась корней и не изображала из себя музейную ценность; она жила жизнью, в которой были мужчины, любовь и много музыки, в том числе, панк; и в грандиозной мистерии Pink Floyd о стене у неё была своя роль. Заторможенная, замороженная, с застывшим лицом, она однажды спела Working Class Hero Джона Леннона — песня о рабочем классе в исполнении дамы в кремовом пиджаке и чёрном боди с глубоким вырезом.
Казалось, в тайном плане её жизни, написанном на небесах, был какой-то странный изъян, отчего с ней всё время случались несчастья. Мужчина, которого она любила в свои средние годы, наркозависимый с неустойчивой психикой, покончил самоубийством, бросившись в окно; болезни, которые она перенесла, заставляли качать головами самых опытных врачей. Но сквозь боль и страдания жизни она шла с неизменно-красивым лицом — красота её не зависела от возраста и была её даром, её привилегией — и прямой спиной особы благородных кровей, чей отец был английским разведчиком и профессором итальянской литературы, а мать австрийской аристократкой из старинного рода и танцовщицей. И сквозь боль и грязь жизни как росток всегда пробивался её чистый негромкий голос.
В 2016 году она снова спела As Tears Go By — немудрёную песенку, которой она когда-то начинала своё жизненное путешествие. Теперь это был трёхминутный клип, в котором были старые, написанные от руки письма, и разные люди, и женщина, сидящая на траве, раскинув юбку, и всякие дела, и дети, и ещё многое, из чего состоит обычная человеческая жизнь. Теперь в этой песенке не было прежней трогательной наивности и широко распахнутых глаз той девочки, которая когда-то стояла на пороге жизни, а было задумчивое спокойствие. И ещё были большие старые часы, отмеряющие время.
Марианна Фейтфул побывала в центре бури и вышла оттуда с покалеченной душой и разбитым телом. С тех пор во всех местах, где она была, на всех сценах во всех странах, где она выступала, еë принимали с тем уважением и почтением, какого достоин человек, выживший в аду. Выживший и вернувшийся назад, чтобы долго жить до самой смерти.
#
MarianneFaithfull
